Банальная история[СИ] - Мария Мясникова

— Увы. Ему придется смириться с государственной необходимостью, — пожало плечами нынешнее воплощение, — а если он откажется подчиниться, то это уже прямая измена и прекрасный повод для казни. Но если мы его казним, то только за нарушение законов страны, а не по чьей-либо прихоти.

— Но у нас нет законов, Господин, — нервно осклабился Вилент, — есть только один закон — ваше слово.

И пока он вас не предавал, подумал Керлиан. Хотя, какая Повелителю разница, он всегда легко убирал все мешающее со своего пути.

— Теперь будут, — отрезал Темный Властелин. Примарх Готленда одобрительно кивнул.

— Разве не проще просто убить? — недоуменно уточнил Ильнар, — если вы не хотите огласки, хозяин, то можно и тайно.

— И, конечно, никто не догадается, — Повелитель явно не верил в способности своих слуг, — нет, никого убивать мы не будем. Слухи в любом случае появятся, а мне, тем более, не хочется, чтобы меня обвинили в убийстве союзников без повода, их и так у нас кот наплакал.

С каких пор Господина волнует чужое мнение? В любом случае, думать лучше о нем не станут. Да он, Керлиан, первый не станет, слишком хорошо знаком с дорогим хозяином, а уж о светлых и говорить не стоит. Среди долгоживущих еще остались личные кровники Темного Господина, да и у людей память не такая короткая.

Да и склонности обставить все "законно" за Господином ранее не наблюдалось, но его идеи приятнее от этого не стали. Лично Керлиан не видел в законах никакого проку, кроме еще одного повода обвинить врага. Убить можно и без назойливого шумового фона, так честнее.

Но если Повелителю хочется новую игрушку, то кто он, Лиан, такой, чтобы мешать хозяину развлекаться по-своему. Все равно, это ненадолго.

— А теперь перейдем к более насущным вопросам, — порадовал Темный Господин, — сейчас я хотел бы услышать об обеспечении территории.

— Простите? — осторожно переспросил Керлиан.

— Ладно, спрошу проще. Что едят воображаемые легионы тьмы и реальные люди в империи, если сельским хозяйством никто не занимается? — рявкнул Повелитель.

Керлиан уныло закатил глаза, пока Повелитель отвлекся на пейзаж за окном. Ну, какая ему разница, а, Пресветлая мать?!

Глава 4

Гтын

Несмотря на срочность оставшихся в племени дел, сбор трав откладывать нельзя. Политические игрища важны, спору нет, но угасающие на глазах от весенней лихорадки дети — намного важнее.

Гтын любил долгие походы в бесконечной степи вдвоем с учителем. Что превосходит шанс совместить полезное для народа дело с возможностью неспешных размышлений? Разве что встречи с Тлихой.

В далеком детстве, когда учение орка только началось, необходимость запоминать названия, способы применения и времена сбора бесконечного разнообразия трав выводила из себя. Его ровесники учились держать в руках меч, проводили время в постоянных тренировках, а он тратил годы на бесполезные травы.

Как давно это было… Сейчас прошлые мысли и слова кажутся ему почти кощунственными, вспоминая минувшее, порой хочется вырвать себе язык.

Низрокорослая степная лошадка послушно вышагивала рядом, безропотно неся нагруженные на нее вьюки. Еще несколько дней, и придется возвращаться.

— Учитель, что ты попросил у духа? — Гтын провел рукой по жесткой и спутавшейся гриве Безымянной. Конечно, учитель опрометчивых поступков не совершает, но отчего бы не спросить.

— Лучше тебе не знать, мой мальчик, — морщины на лбу шамана стали намного отчетливей, выделилась складка возле губ, — лучше не знать.

Гтын пожал плечами. Раз учитель решил именно так, то ничего не поделаешь. И незнание принимают за благо.

— Степь опять пересохла, — вновь прервал молчание ученик, — а корень ильры любит влагу. Чем мы заменим настой от болотной трясучки? Старых запасов надолго не хватит.

— Поищем еще, — шаман облизал по-старчески сухие губы.

— Но ведь бесполезно же, — растерялся Гтын. Все равно, пригождается только молодое растение, через неделю ильра станет ядовитой.

— Бесполезно, — учитель и не подумал спорить, безмятежно подняв глаза к безбрежному небу говорящий с духами, — но что ты ожидал от меня услышать?

— Но, — заикнулся парень, но потом вздохнул и замолчал.

— Вернешься в племя раньше меня, — продолжил наставления старый наставник, — без шамана сейчас трудно. Буду отсутствовать недолго, разобраться с текущими делами ты сможешь, научил я тебя хорошо. Если что-то вызовет затруднение — дождешься моего возвращения.

— А вы куда, учитель? — снова рискнул осведомиться молодой орк.

— Навещу старых друзей, вдруг у кого сохранились еще имперские запасы — выкрутимся, — старший шаман небрежно отмахнулся от урга. Мелкий степной дух, старательно тащивший поклажу шамана, пропищал замысловатое ругательство.

Со стороны, для непросвещенных, сумка сама двигалась и висела в воздухе. Неудивительно, что другие народы путают волшебство и шаманизм. Если видимые эффекты наблюдаются схожие, то и принципы действия обязаны быть симметричными.

Возвращался Гтын в одиночестве — учитель все же решился задержаться. Зато дома его ждали. Гтыну на миг захотелось протереть глаза: навстречу ему бежала Тлиха. Потом, спохватившись, он раскрыл объятья и…

— Скотина, мерзавец, эльфий выкормыш, — орка со всего размаха ударила ученика по лицу. За что?!

Несколько рядовых воинов с трудом оттащили от растерянного парня разъяренную дочь вождя. Тлиха пиналась. Кусалась и вела себя недостойно не только своего статуса, но и звания орка. Успокаивающие ее мужчины отнеслись к выходке снисходительно, при этом неприязненно косясь на Гтына. Еще несколько здоровенных орков незаметно окружили ученика шамана, собирался народ. На заднем фоне горой мышц высился Тхлин.

— Что происходит? — чувствуя себя гномом посреди дремучего леса, выкрикнул Гтын.

Толпа злобно говорила, размахивала руками, обвиняла. Кто-то кинул камень, раскроивший щеку, остальные, как неразумные бараны, с радостным визгом приготовились повторить ужасающую выходку одного. Еще чуть-чуть и его бы закидали камнями, но Тхлин прикрикнул и с недовольным стоном толпа отошла.

Вертя головой, Гтын не находил ни одного дружелюбного взгляда, даже знакомые лица тонули в алом тумане. Родные и близкие превратились в злобного зверя, жаждущего крови.

— Думала, мы друзья, а ты, — опять завелась любимая девушка. Ее крики растворялись в общем гуле, но горящее глаза смотрели прямо на несчастную жертву.

— Предатель, ненавижу, — шумело разумное море.

— Кто-нибудь, наконец, скажет, что произошло? — словно все — кошмарный сон, выходка зловредного духа Нижнего мира, словно — его сородичей сожрали угурты, натянув чужие шкурки.

Донеслись ненавидящие выкрики: убийца, предатель, ублюдок. Все по второму круги, и ничего определенного.

— Хватит, — толпа расступилась, пропуская лидера. Отец Тлихи шел вперед настороженно, словно дикий зверь. Не думают же все они, что Гтын собирается причинить своим соплеменникам вред?!

И почему разбирается Тхлин, а не старший каган? Где вообще Тыгр?

— Сегодня ночью злой дух убил Старшего кагана, — слова младшего вождя падали тяжело, как камень, которым кинули в обвиняемого, — прямо на совете убил. Угурт собирался прикончить и меня, но я справился с ним.

Что за чушь, изгнать угурта можно только с помощью хорошо обученного, опытного шамана, а никак не бойца. Пусть самого лучшего. И причем здесь он, Гтын?

— Оба наших шамана, — размеренно шагающий взад-вперед оратор остановился, лицо испещрила кривая ухмылка, — оба, — еще раз подчеркнул каган, — отсутствовали. Поэтому нам пришлось просить помощи у старого Шлегэ.

Уже плохо, вредный старик обязательно заломил огромную цену. Да и обращаться к соседнему племени — все равно, что сыпать соль на раны.

— И что же он сказал? — вопросил воздух Тхлин.

Уже ясно, ничего хорошего.

— А поведал он, что, — издевательски протянул мужчина, — оного духа натравил кто-то из шаманов. Совсем недавно. И тут оказывается, что Криг с ученичком тайком провели некий обряд, после скрывшись из племени.

Когда до Гтына дошло, в чем его обвиняет, от злости помутилось в глазах. Да как они могли!

— Я требую справедливости. Вы не смеете обвинять учителя в подлом убийстве

— И как тогда ты объяснишь произошедшее, Гтын? — подчеркнуто миролюбиво уточнил один из советников мертвого старшего кагана, — ведь все там были, на злополучном Совете.

— Любой шаман умеет вызывать и направлять угурта, было бы желание. Да тот же Шлегэ: он и учителя, и старшего кагана люто ненавидит. И мы всегда, всегда, — выкрикнул Гтын, сжимая кулаки, — собирали целебные травы в это время, свет вас всех забери!